Блокчейн vs. юристы, или Почему контракту нужен человек

Онлайн-сервисы, предоставляющие юридические услуги, уже тестируют смарт-контракты, а некоторые эксперты предрекают, что криптовалюты вытеснят посредничество юристов так же, как они вытесняют платежных операторов и банки. Почему юристам еще не поздно встать на сторону блокчейна, разбирался DeCenter.

Блокчейн уже вливается в юридические услуги

Два крупнейших игрока на американском рынке юридических онлайн-услуг —  Rocket Lawyer и LegalZoom  — намереваются внедрить блокчейн и смарт-контракты и уже тестируют эти технологии. Они позволяют снижать издержки и заключать юридические соглашения без необходимости оплачивать услуги юриста, что особенно важно для независимых подрядчиков и малых бизнесов. Блокчейн поможет продолжить демократизировать этот рынок, сделав доступ к юридическим услугам еще дешевле. CEO Rocket Lawyer Чарли Мур говорит, что задача компании — использовать технологию для расширения «доступа к правосудию».

На данный момент Rocket Lawyer позволяет создавать и подписывать контракты онлайн, но выполнение того, что требуется по договору, обычно отслеживается оффлайн. Например, бизнес может оформить обязательство выплатить фрилансеру определенную сумму после выполнения работы к какому-то сроку. Мур отмечает, что использование смарт-контрактов позволит автоматизировать отслеживание этой части соглашения, то есть отслеживать производительность. Такая возможность будет полезна для подрядчиков, малых бизнесов, а также поможет добиваться своевременной оплаты от работодателя.

При этом, как отмечает Мур, пользователям даже не придется взаимодействовать напрямую с блокчейном или использовать криптовалюту — все это будет происходить «за сценой». «Мы не выпускаем продукт, который будет требовать от пользователей разбираться в криптовалютах. Это просто не наш тип клиента», — сказал он.

Важность учитывать особенности своего клиента подчеркнула в интервью для DeCenter адвокат Мария Аграновская, которая является партнером и руководителем практики «Финтех, блокчейн и криптовалюты» в юридической компании GRAD. «Многие пытались создать что-то вроде блокчейн-юристов, но без индивидуального подхода ко всем клиентам тут не обойтись. Каждая фирма сама решает, какую технологию использовать, где фиксировать данные. Ведь нужно учитывать все: направление работы, какие у них клиенты, сколько их. Если вы хотите блокчейн, то у вас будет другой бизнес. Если вы хотите инвестировать в инновации, то это стартап. В любом случае, все новые штучки — двигатель прогресса. Если люди хотят оптимизировать свои отношения, сделать их более прозрачными и зафиксированными, то да, этой компании нужен блокчейн», — говорит Аграновская.

Rocket Lawyer уже запустил приватную бета-версию программы под названием Rocket Wallet, которая описывается как платформа для «выполнения юридических контрактов и платежей на блокчейне Ethereum». Rocket Lawyer занимается этим проектом в партнерстве с блокчейн-стартапом OpenLaw и инвестиционной фирмой ConsenSys и планирует запустить продукт позже в этом году.

LegalZoom, основной конкурент Rocket Lawyer, в сентябре объявил о работе над внедрением смарт-контрактов совместно с провайдером децентрализованных решений для юридической сферы Clause. «Основным приоритетом LegalZoom всегда было демократизировать право, убедиться, что каждый американец и владелец малого бизнеса имеет доступ к тем ресурсам, которые раньше были доступны только крупным корпорациям», — говорит Ванесса Бутник Дэвис, вице-президент и юридический советник по управлению продуктом Legal Zoom, отмечая, что новое сотрудничество сделает доступной для клиентов и «передовую технологию» блокчейна.

LegalZoom будет использовать разработки Clause и ее дочернего проекта Accord Project, что позволит редактировать, подписывать и выполнять юридические смарт-контракты на платформе Clause, а также выполнять блокчейн-транзакции. Кроме того, с помощью инструмента Smart Clauses можно будет интегрировать в контракты бухучет, выставление счетов и системы начисления заработной платы.

Александр Трещев, учредитель РАКИБ, считает крайне перспективным рынок юридических блокчейн-сервисов, нацеленных на широкие слои населения, причем он отмечает такую потребность и в российских реалиях: «Достаточно сказать, что в России количество запросов по теме юридических услуг в поисковых системах составляет более 100 миллионов ежемесячно. Люди заинтересованы в получении грамотной юридической информации, однако немногие готовы оплачивать их по той цене, которую выставляют юристы. В Москве, например, средняя цена за консультацию составляет порядка 5000 рублей. Массовый сегмент остается неохваченным. К сожалению, нередко встречаются ситуации, когда человек приходит с одним вопросом, а вместо этого его консультируют по целому ряду смежных тем просто для того, чтобы увеличить ценник. Блокчейн мог бы решить проблему доверия между поставщиком и потребителем юридических услуг, сделать операции между ними прозрачными и легко аудируемыми, совершать безопасные сделки с использованием смарт-контрактов с гарантией результата, исключая человеческий фактор», — рассказал Трещев в комментарии для DeCenter.

Правовая комиссия Великобритании «реформирует право»

Такой девиз обозначен на сайте комиссии. И одно из ее сегодняшних направлений работы сосредоточено на смарт-контрактах. «Важно быть уверенными, что английские суды и право остаются конкурентоспособным выбором для бизнеса. Потому Правовой комиссии необходимо провести исследование, чтобы оценить сегодняшнюю английскую правовую структуру на предмет того, как она применима к смарт-контрактам… Есть вопросы относительно того, как [смарт-контракты] будут взаимодействовать с понятиями правовых договоров, такими как подразумеваемые условия, или контрактами, которые изначально считаются недействительными. Также есть вопросы относительно интерпретации, ответственности, применимого закона и разрешения споров», — говорится на сайте комиссии.

Не завтра

Многие специалисты сходятся во мнении, что в обозримом будущем смарт-контракты не смогут заменить специалистов в сфере права.

«Действие широко известного экономического принципа “спрос рождает предложение” есть и в юридическом пространстве. Значительное количество клиентов нашей юридической фирмы “Норланд Лигал” являются высокотехнологическими стартапами и компаниями, которые не понаслышке знакомы с технологией блокчейн. Однако даже в частных беседах мы не сталкивались с потребностью клиентов в юридической помощи со смарт-контрактами. Возможно, еще должно пройти время, чтобы была создана достаточная инфраструктура для распространения смарт-контрактов», — прокомментировала для DeCenter Алла Абарышева, глава отдела венчурных инвестиций и IT-практики «Норланд Лигал».

Гари Тсе, сотрудник юридической фирмы Taylor Vinters Via, считает, что заявления о том, что смарт-контракты уже готовы заменить юристов, исходят из размытости понятия смарт-контракта: «Те, кто утверждает, что смарт-контракты отберут работу у юристов, имеют в виду такие смарт-контракты, в которых полное юридическое соглашение между сторонами выражено в коде. Проще говоря, код есть закон, и юристы больше не будут нужны, если они также не являются программистами. Другая сторона рассматривает смарт-контракты как код, который автоматизирует правоприменение или выполнение лежащего в его основе юридического соглашения, не важно, выражено оно в письменной форме или нет. Большинство сегодняшних смарт-контрактов принадлежат ко второй категории и имеют гораздо больше общего с кодом, нежели с правом», — пишет Тсе.

По его мнению, есть категории, которые практически невозможно выразить или определить в коде, но легко выразить в письменном соглашении. В частности, к ним относятся стороны контракта. «Смарт-контракт определяет стороны транзакции, основываясь исключительно на публичных адресах и соответствующих владельцах этих адресов. Однако это неудовлетворительно по двум причинами. Во-первых, публичный адрес в смарт-контракте может отсылать к другому смарт-контракту, а не к кошельку с определенным владельцем... Также вероятно, что этот смарт-контракт используется в другой транзакции с участием смарт-контрактов. Например, кошелек с мультиподписями — это, по сути, смарт-контракт, который контролируется несколькими адресами кошельков, которые впоследствии могут использоваться для запуска отдельной транзакции с участием смарт-контракта», — говорит Тсе. Кроме того, даже если публичный адрес относится к кошельку, его владелец в сети «псевдоанонимен» и не может быть определен по самому публичному адресу без дополнительной информации. Все это значительно усложняет юридически необходимую задачу установления личности сторон, участвующих в соглашении. Тсе предполагает, что эта проблема может быть решена с развитием блокчейн-идентичности. «До тех пор смарт-контракт сам по себе не может быть действующим юридическим соглашением из-за недостатка определенности в вопросе сторон», — пишет специалист.

Еще один недостаток смарт-контрактов, который вытекает из их неспособности говорить на понятных людям языках, заключается в невозможности привязывать выполнение контракта к субъективному стандарту. «Как торговый автомат, который полагается на математические вычисления, чтобы проверить, что вы вставили достаточно денег, код смарт-контракта полагается на детерминистскую и точную логику для выполнения своих инструкций. Однако коммерческие контракты в целях гибкости часто используют такие обороты, как “разумный” или “максимальные усилия”. Эти субъективные стандарты не могут быть отражены в коде или сокращены до формулы. Пока есть стороны, которые хотят сохранять гибкость при заключении контрактов, маловероятно, что смарт-контракты заменят традиционные контракты», — отмечает Тсе.

Подобные опасения разделяют и российские юристы. Глеб Базурин, юрист практики Цифровых технологий Адвокатского бюро «Линия права», рассказал DeCenter, что смарт-контракты пока находятся в тестовом режиме и на данном этапе имеют достаточно ограниченную сферу применения, по крайней мере в рамках российского законодательства. «Использование смарт-контрактов ограничено регуляторными барьерами, включая требования закона к обязательной форме сделки, вопросы определения применимого права и места заключения договора, последствия недействительности сделки и так далее. При этом далеко не все соглашения или их условия можно «автоматизировать». Трудно представить, как программа сможет определить «разумный срок» или оценить, приложили ли стороны «достаточные усилия» для исполнения своих обязательств. Дополнительные ограничения предусмотрены законом – например, некоторые сделки нужно обязательно удостоверять у нотариуса “на бумаге”», — рассказал Базурин.

Сложность юридических соглашений как основную причину для сохранения роли юристов выделяет и Алла Абарышева. «Традиционные юридические фирмы сохранят доминирующую позицию по сложным сделкам и решению споров, когда блокчейн не справляется. Простые линейные сделки типа “утром деньги, вечером стулья” могут реализовываться юридическими блокчейн-стартапами», — рассказала Абарышева в комментарии для DeCenter.

И хотя сегодняшние смарт-контракты несовершенны, многие специалисты убеждены, что через какое-то время смарт-контракты неизбежно станут частью юридической практики. «Несмотря на то, что смарт-контракты в настоящее время сами по себе не являются панацеей, в большом количестве случаев нуждаются в аудите, а их полноценное, эффективное внедрение требует огромного объема мер экономического и организационного характера, на мой взгляд, внедрение смарт-контрактов слишком востребовано рынком, чтобы от него отказаться. Более того, существуют вполне успешные единичные кейсы по их внедрению, и количество таких кейсов будет только расти», — поделилась мнением с DeCenter Мария Андрианова, юридический советник Health Graphix.

Юристы за компромисс

На стороне тех, кто считает, что смарт-контракты представляют угрозу для юристов, выступает Энтони Помплиано, основатель и партнер криптовалютной инвестиционной компании Morgan Creek Digital. Однако Гари Тсе отмечает, что смарт-контракты, напротив, открывают новые возможности для специалистов в сфере юриспруденции, и вместо того, чтобы заменять письменные соглашения, смарт-контракты могут работать в тандеме с ними: «Эта гибридная модель позволяет участвующим сторонам извлекать преимущества из юридической определенности письменных контрактов и эффективности смарт-контрактов». Примером такой коллаборации он называет ICO, когда «смарт-контракты обеспечивают сбор виртуальной валюты и распространение цифрового токена компании, а письменное соглашение определяет риски, которые принимают на себя покупатели и права, которые они имеют в отношении продавца».

Того же мнения придерживается и Алла Абарышева, которая отмечает, что «в любом случае, традиционному юридическому бизнесу нужны технологии, а технологии нуждаются в поддержке профессионалов, в том числе и в юридической сфере».

Таким образом, многие специалисты рассматривают блокчейн не как «конкурента», а как «партнера». «Смарт-контракты могут использоваться в юридическом пространстве. Они не единственный инструмент. Так же, искусственный интеллект — любая технология имеет право на существование. Я считаю, что сочетание — самый сильный инструмент. Профессия юриста подразумевает под собой креатив и индивидуальный подход к каждому делу, поэтому я не думаю, что технология полностью заменит человека», — рассказала DeCenter Мария Аграновская.

Мария Андрианова отмечает потребность в автоматизированных сделках на собственном опыте. «Практически с самого начала своей практики я начала ощущать и до сих пор ощущаю острую потребность в механизме, который бы обеспечивал предсказуемость и прозрачность при совершении и исполнении сделок. В особенности острой является эта потребность в случае сделок с иностранным элементом, когда на и без того сложную схему могут наложиться национальные особенности и коллизии, связанные с выбором применимого права. Смарт-контракт вполне мог бы стать таким механизмом в перспективе после устранения его существующих недостатков», — поделилась она с DeCenter.

Тсе также подчеркнул, что юристы должны быть готовы к угрозам, которые несут смарт-контракты: например, перегруженность блокчейна может привести к серьезной задержке транзакций, а в коде смарт-контрактов может содержаться уязвимость, которая при ее обнаружении хакерами приведет к потере средств или утечке информации. «Какая сторона должна быть ответственна за потери, понесенные в результате ошибок в коде смарт-контракта? Кто должен отвечать за риски, связанные с задержками в сети? Смарт-контракт не даст ответы на эти вопросы. Потому задача составителя [договора] — защитить интересы своего клиента, пересмотрев стандартные условия договора, такие как компенсации и форс-мажоры, чтобы быть готовым к этим новым рискам», — пишет Тсе.

Где применять

Наряду с другими специалистами Тсе считает, что сфера, которая в будущем приобретет большое значение в связи с развитием смарт-контрактов, — это оракулы. «Смарт-контракты на данный момент ограничены из-за того, что они не могут получать доступ к внешней информации за пределами блокчейна. Оракулы помогают преодолевать это, проверяя такую информацию и передавая ее смарт-контрактам», — отмечает он.

Страховая компания AXA разработала оракул для передачи информации о времени прибытия самолета из агрегатора, рассчитывающего это время, в смарт-контракт, использующийся для компенсаций за задержки рейсов. В результате смарт-контракт автоматически осуществляет выплаты при получении соответствующей информации.

В данном случае задача юриста — адекватно оценивать риски, возникающие в процессе развития технологии. Так, по словам Тсе, угроза централизованных оракулов заключается в возможности хакерской атаки. Децентрализация существенно снижает эти риски, но при этом любой оракул может оказаться неисправным или предоставить некорректную информацию, в результате чего работа смарт-контракта будет также нарушена. Следовательно, юрист может видеть подобные риски и обеспечивать необходимую защиту своему клиенту.

Еще одна сфера, в которой могут быть эффективно задействованы смарт-контракты — подтверждение происхождения и подлинности документов в нотариальной практике.

Мария Андрианова выделила еще несколько важных аспектов, которые могут быть усовершенствованы с помощью автоматизации: «Независимо от сферы, в которой совершаются сделки — будь то недвижимость, международная поставка товаров, передача прав интеллектуальной собственности, сделки в сфере слияний и поглощений и так далее — огромное количество времени, энергии, внимания всегда требовало и продолжает требовать решение вопроса недоверия контрагенту. Как минимизировать риски, связанные с перемещением активов… Как правило, риски минимизируются за счет комплекса сложных и часто дорогостоящих мер, связанных с привлечением консультантов, третьих независимых лиц (гарантов, депозитариев), за счет личного неусыпного бдения над процессом представителей сторон (иногда элементарно ночуешь в месте нахождения актива), использования стандартных способов обеспечения исполнения обязательств (залоги, поручительства, банковские гарантии, иные аналогичные механизмы), применения дополнительных методов административного давления, когда нарушение сделки становится элементарно невыгодным. Все эти методы несовершенны, так как подвержены человеческому фактору, а также иногда непропорционально увеличивают расходы по сделке. И даже если исключить недобросовестность контрагентов, исполнение сделки может быть затруднено или не произойдет вовсе по причине элементарной ошибки... Устранение таких ошибок может занимать фатальное для проекта количество времени».

Кроме того, Андрианова отмечает и проблему намеренных злоупотреблений, связанных с появлением лазеек при заключении международных сделок. «Завершив огромное количество международных сделок, могу сказать, что большой проблемой может оказаться разница в образовании сторон или в понимании ими того или иного механизма. Бывает так, что правовая система некоторых государств не является эффективной. Например, ее можно использовать для того, чтобы ту или иную сделку не исполнить с пониманием того, что существуют административные рычаги, позволяющие совершать нарушения безнаказанно», — рассказала она DeCenter.

Кого ждать: мнения экспертов

«Малому бизнесу [внедрение смарт-контрактов] не особо актуально (так как автоматизация не сильно сэкономит [расходы]), крупный бизнес — очень заинтересован, так как автоматизация услуг/переводов (связь, инвестиционные площадки, банки) позволила бы сэкономить огромные деньги крупному бизнесу», — считает Глеб Базурин. По его мнению, основными игроками в пространстве «юридического блокчейна» будут крупные бизнесы, испытывающие такую потребность, и новые игроки рынка, специализирующиеся исключительно на автоматизации договорной функции. «Преимущество — автоматическое исполнение контракта при срабатывании триггеров. Но [это] преимущество только для массовых процессов, где самоисполнимость позволяет сэкономить время контрактных специалистов: банк, телеком, перевозки. Минус исходит из плюсов: самоисполнимость на этапе исполнения сделки означает большой объем работы для описания алгоритма исполнения (юридически) и его переложения в код. Кроме того, смарт-контракт может быстро и точно рассчитать отдельные параметры сделки, например, цену товара, в зависимости от количества, запрошенного покупателем. Так на базе смарт-контракта авиакомпания S7 Airlines производила расчеты за обеспечение своих самолетов топливом. Цена рассчитывалась автоматически в зависимости от объема топлива, необходимого для выполнения того или иного рейса», — рассказал он.

«Думаю, что в ближайшее время кто-то из крупных игроков обратит свое внимание на массовый сегмент рынка и возможности по его освоению с помощью блокчейн-систем… Доминирующую позицию займут проекты, которые объединят опыт традиционных юридических услуг и компетенции специалистов по блокчейн-технологиям. К тому же, крупные юридические фирмы обладают достаточным финансовым потенциалом, чтобы проинвестировать интересные блокчейн-стартапы на этапе разработки и запуска», — рассказал Александр Трещев. Он также обратил внимание на проект Right.Legal, в рамках которого была создана блокчейн-система, объединяющая юристов со всей страны. Они могут оказывать юридические услуги дистанционно и брать за них вознаграждение, соответствующее потребностям и возможностям клиента.

«В настоящее время идут процессы по трансформации классического рынка юридических услуг. Те игроки, которые смогут обеспечить, в том числе, технологическое первенство и первыми предложат новые, более эффективные механизмы совершения сделок, смогут сохранить свою позицию на рынке и вытеснят тех, кто не готов принять изменения. Широкое внедрение смарт-контрактов — вопрос времени. В переходный период, на мой взгляд, жизнеспособным вариантом может быть комбинирование классических механизмов и документов по сделке и смарт-контрактов как отдельных инструментов при исполнении. При этом большая ответственность ляжет на того, кто составляет документы по сделке, так как всегда надо помнить, что такие документы составляются не только для контрагентов, знающих ситуацию, но и потенциально для правоохранительных органов, банков и судов», — считает Мария Андрианова.

Присылайте материалы для нашей авторской колонки на yr@decenter.org