Элина Сидоренко: государство до сих пор не может определиться с понятием смарт-контракта, а Павел Дуров — молодец

Тема государственного регулирования криптовалюты с юридической точки зрения является одной из самых значимых и волнующих. Элина Сидоренко, доктор юридических наук и директор Центра цифровой экономики и финансовых инноваций, рассказала DeCenter о том, какие шаги необходимы, чтобы криптовалюта получила признание, и что сделал Павел Дуров, чтобы минимизировать юридические риски своего проекта.

Законопроекты по криптовалюте в России

Законопроекты, лежащие в Госдуме, на данный момент напоминают известную басню Крылова «Лебедь, Рак и Щука», где все герои тянут воз в разные стороны. Потому что закон о цифровых финансовых активах, который отрицает возможный оборот криптовалют на территории нашей страны, совершенно не рифмуется с законопроектом, который был внесен Володиным и Крашенинниковым относительно поправок в статью 128 ГК РФ. Давайте подробно разберем все несостыковки.

Смарт-контракты. Проблема понятий

Самая главная трудность — сформулировать, что такое смарт-контракт. Если мы начнем определять смарт-контракты как договор, то уже завтра все суды окажутся в тупике и не смогут принимать решения, ведь в гражданском праве нет ни одной фразы, которая хотя бы в общих чертах говорила о смарт-контракте. Есть лишь понятие договора (статья 421 ГК РФ), где говорится о свободе договора, о возможности составления не поименного договора с фразой «если дело доходит до суда, суд должен принять во внимание близкие по природе договоры». Но у нас нет даже и таких близких договоров, которые бы могли объяснить суть смарт-контракта из законопроекта о цифровых финансовых активах. То есть если сейчас запустить много красивых проектов, то ничего не изменится, лишь в судах появится куча бумаг по делам о смарт-контрактах.

Криптовалютное сообщество должно сесть за стол переговоров и определить для себя основные юридические параметры. Первый из них — появится ли у нас понятие криптовалют и как это понятие будет соотноситься с определением Госдумы? Ведь на сегодняшний день ни один из этих законов не дает нам четкого понимания. Закон о расчетных операциях в Японии, который легализовал криптовалютные активы, дает разные понятия для криптовалюты и токена. Только биткоин — криптовалюта второго уровня, все остальные — монеты. И под каждые определения проведен индивидуальный правовой режим.

В России в том понимании, в котором написаны нынешние законопроекты, нельзя реализовать смарт-контракты, так как у нас не будет никаких нормальных юридических инструментов.

Смарт-контракт — договор или электронная форма?

Смарт-контракт можно определить в одну из двух групп: либо сделать его реальным отдельным договором (садимся писать следующий том гражданского кодекса РФ, который вряд ли будет успешен). Либо отнести его в категорию простой электронной формы. Если признать смарт-контракт как некую электронную форму, цифровую оболочку существующего контракта, то решатся сразу несколько проблем. Первая — данный договор становится легитимным, вторая — обеспечивается защита на основе действующего российского законодательства, третья — возможность предъявлять смарт-контракт в качестве электронного доказательства. На данный момент ни в одной стране мира нет положения, разрешающего вносить и признавать правопреемство по смарт-контракту.

Криптовалютный хайп и Павел Дуров

Четвертый важный компонент напрямую связан с внедрением новых цифровых технологий. Много говорят о том, что хайп в криптовалютах и блокчейне пропадет. На самом деле он просто видоизменится. Сейчас мы имеем дело с новой мегасущностью, которая завтра уже перестанет быть блокчейном как таковым. Это будет блокчейн в симбиозе с искусственным интеллектом.

Интерес к криптовалюте постоянно растет не только из-за ее стоимости, но и из-за шумихи, которая распространяется вокруг самих проектов. После определенных споров и конфликтов появляется необходимость регулирования процесса с юридической точки зрения. Но и сами проекты могут подстраиваться под существующую систему, в данном случае руководители ICO могут избежать некоторых проблем.

Так, например, задумка Павла Дурова с TON очень хороша, она может быть реализована уже сейчас в российском правовом поле, хотя реализуется, к сожалению, не у нас. Ведь мы имеем дело с токенами, которые продаются за фиат. Дуров сделал максимум для того, чтобы минимизировать риски, связанные с его ICO. Он обратился в SEC и потребовал, чтобы специалисты провели экспертизу его токенов. Пока официально не говорится о том, что это токены securities. Это значит, что в отношении них должна быть осуществлена очень серьезная процедура с легализацией. И Дуров согласился на эту процедуру. Токены будут выпущены только после того, как появятся все разрешительные документы. На самом деле, если это все будет реализовано так, как задумывает Дуров, то получится действительно хорошая история, поскольку рекомендации SEC США будут открывать двери по всему миру.

Ответственность за блокчейн-технологии

В марте 2018 года в США произошел первый трагический случай, который, к сожалению, не станет последним: машина, управляемая роботом, сбила насмерть человека. Но как определить виновных и тех, кто понесет ответственность? Этот случай показал, что нельзя вводить то, что пока до конца не отрегулировано. Блокчейн сейчас — такой же не совсем смышленый робот, как и такси с искусственным интеллектом.

Отсутствие рекомендаций FATF

Кто бы нам ни говорил по поводу возможностей оборота криптовалюты и фиата, ничего подобного не может быть по одной простой причине — отсутствие рекомендаций от FATF. Спокойно обменивать валюты можно до той поры, пока вы не придете в обычный банк, который покажет, что рекомендации FATF сейчас касаются только настоящих фиатных безналичных или наличных валют. В результате банк запрашивает информацию, просит подтвердить законность происхождения средств, а вы это сделать не можете нигде, даже в Швейцарии. За исключением Японии, которая сейчас пишет закон об ICO и ответственности.

Легализация взамен на анонимность

Человечеству надо определиться с важным моральным компонентом: готовы ли мы пожертвовать той свободой, которую дает блокчейн, и теми преимуществами, которые нам даст его законодательное регулирование? Ведь если мы за безопасность, то необходимо идентифицировать криптовалюту, показать ее владельцев. Готовы ли мы к этому? В противном случае, если не готовы, то никогда не легализуем блокчейн и токены, потому что ни одна страна мира, ни мировое сообщество в целом в условиях осложнения отношений, контртеррористических акций и роста терроризма не позволит себе зайти в эту нерегулируемую систему.

Сейчас многие говорят о том, что криптовалюта фигурирует в преступной деятельности: незаконный оборот наркотиков, порнография. Пока, к счастью, криптовалюты редко используются для финансирования терроризма, но это только пока, потому что террористы — народ традиционный, они предпочитают самую анонимную валюту в мире — купюру в $100. Тем не менее завтра мы можем наблюдать уже и терроризм с криптовалютой. И это будет страшно.

Почему Россия может стать первопроходцем легализации криптовалюты

В крипто-индустрии есть множество проблем, которые требуют решения. Многие государства выбирают тактику проторенного пути — пусть кто-то применит технологию, а мы повторим и благодаря этому сократим риски и расходы. Россия может стать первопроходцем в регуляции системы, и для этого есть все ресурсы.

Во-первых, страна занимает 41 место по развитию цифровой технологии. О криптовалюте и блокчейне говорится в программе цифровой экономики России с июня 2017 года. Это отрадно, потому что остальными технологиями, увы, наше государство похвастаться не может.

Второй компонент, который позволяет нам надеяться на наше хорошее будущее, состоит в том, что ни одна страна серьезно за последний год не продвинулась в вопросе реальной легализации криптовалюты.

В-третьих, геополитическое положение. Существование России между Европой и Азией позволяет нашей стране взять на себя все риски, связанные с взаимодействием этих двух совершенно разных миров и, возможно, стать площадкой для переговоров.

Вопросы, которые пугают регуляторов

Уникальный деривативный механизм позволит решать вопросы серьезной экономической интеграции. Например, интеграция в рамках глобальных сообществ, того же ЕАС. Почему бы здесь не ввести собственную цифровую единицу? Про это уже говорит сама Евразийская экономическая комиссия. Существует одно но — во всех странах, входящих в этот союз, пока нет единой программы, единых стандартов, B2B-площадок. Та же самая модель может сейчас развиваться в рамках БРИКС, в рамках АСЕАН и во многих других направлениях. Дериватив, заложенный внутри этой сущности, должен нас одухотворять.

Недавно в ОБСЕ состоялось первое заседание, посвященное цифровым валютам, где были поставлены три основных вопроса, которых боятся государства. Первый — легализация преступных доходов, второй — защита персональных данных, третий — потеря рабочих мест. Внедрение цифровой экономики действительно приведет к тому, что очень многие люди лишатся работы. Но в то же время на каждое удаленное рабочее место будут приходиться 4 новые вакансии. Это будет несомненно другая экономика, и мы ее будем наполнять.