Нефть за GlobalCoin, новый крипто-офшор и неверие в собственные силы: что обсуждали на ПМЭФ
Петербургский международный экономический форум-2019, состоявшийся с 6 по 8 июня, прошел в ситуации, когда речь может идти не о том, «много или мало» проведено где-то интернета, а о том, что блокчейн и криптовалюты перекраивают современную экономику мира, хочется это кому-то признавать или нет. Колумнист DeCenter разобрался, что говорили в это время на берегах Невы и как это соотносится с реальным положением дел.
Нефть за криптовалюты
Большое впечатление на присутствовавших произвел доклад главного исполнительного директора «Роснефти» Игоря Сечина. Напомним, что он говорил от имени корпорации, в которой, помимо ключевой доли государства, 19.75% и 18.93% обыкновенных акций принадлежат британской BP Russian Investment Ltd и катарской QH Oil Investments LLC соответственно. Представляя в том числе интересы миноритариев, Сечин заявил, что «может оказаться, что в ближайшем будущем мы все будем рассчитываться за баррели нефти криптовалютой Facebook — Global coin».
Это утверждение в тренде: действительно, уже 18 июня мир узнает о white paper стейблкоина, который будет привязан — что очень важно — не только к доллару США, а к целому миксу денежных средств. Масштаб начинания выходит за рамки Facebook и принадлежащих ей WhatsApp и Instagram: транзакции планируются без комиссий (по крайней мере, в рамках этих систем), а купить право управления нодой можно за немалую сумму — $10 миллионов.
Вокруг Global Coin можно вести дискуссии, как в свое время было с проектом JPM Coin. Одно ясно: блокчейн-будущее наступает уже сегодня. Будет это биткоин, Global Coin или El Petro, которую венесуэльский лидер Николас Мадуро пытается продвинуть как средство платежа за нефть в рамках ОПЕК, — торговля за нефть действительно не просто может, а точно перейдет на криптовалюты. Конечно, не все игроки могут быть готовы к этому процессу, но та же BP, чья структура владеет долей в «Роснефти», уже работает с блокчейн-платформой Vakt, которая на 40% сокращает операционные издержки.
Внутриполитический консенсус: нужна правовая база
О том, что использование новых технологий является решающим в определении социально-экономической судьбы России на годы вперед, не раз заявлял и президент Владимир Путин. Он подчеркивал, что необходимы «эффективные цифровые решения во всех сферах». Для этого «крайне нужна» правовая база, которая придаст уверенности инвесторам и позволит, как подчеркивала зампред Банка России Ольга Скоробогатова, «реализовывать новые проекты».
О необходимости применения новых технологий говорили на ПМЭФ много. Так, первый замглавы Администрации Президента РФ Сергей Кириенко отметил, что «способность региона использовать весь потенциал цифровой экономики — это важнейшее конкурентное преимущество в борьбе за инвесторов». Однако как это сделать? Как признался замминистра экономического развития РФ Савва Шипов, срок фактического внедрения, например, «информационной системы», занимает 2−3 года. Однако «цифровизация так не работает, она работает в постоянном режиме внедрения изменений. Пока мы не изменим эту систему, наши регионы не смогут внедрять цифровизацию». И это помимо того, о чем говорила не только Ольга Скоробогатова, но постоянно говорят в Госдуме, а также в Совете Федерации: нужна правовая база. Так, зампред руководителя верхней палаты российского парламента Андрей Турчак заявил, что «самая главная проблема, которую мы видим, как законодатели, — это отсутствие четко сформулированной законодательной базы».
Так что же мешает? В перечне поручений по реализации Послания Президента Федеральному Собранию от 20 февраля стоит дата 1 июля как крайний срок для принятия цифрового законодательства. Напомним, что предыдущее аналогичное распоряжение президента России с крайним сроком до 1 июля 2018 года было не выполнено.
Неверие в собственные силы
ПМЭФ отчасти дал ответ, почему так происходит. По сути, для цифрового прорыва и выполнения поручения президента России не хватает веры в собственные силы, а это иногда переносилось в речах выступавших на форуме на саму технологию распределенного реестра и криптовалюты. Так, на завтраке от «Сбербанка» руководитель крупнейшей кредитной организации России Герман Греф заявил про технологию распределенного реестра следующее: «Пройдет еще несколько лет, пока она созреет и найдет применение». Но о том, что технология созрела, говорит и то, что, например, практически все операторы добычи углеводородов в Северном море перешли на работу с блокчейном, так как он уже сейчас сокращает операционные издержки. Да, с банками сложнее просто потому, что криптовалютные решения — это то, что успешно конкурирует в мире с их услугами. Перестроить банк на блокчейне — это шанс для «Сбербанка», который не стоило бы игнорировать.
Расчеты криптовалютами будут
Однако ПМЭФ дал в очередной раз понять и другое: криптовалюты и блокчейн найдут применение в России, даже если регуляторная неясность будет сохраняться. Так, глава Агентства Дальнего Востока по привлечению инвестиций и поддержке экспорта Леонид Петухов предложил создать на острове Большой Уссурийский «внутренний офшор», в котором будет место и криптовалютам. Причина очевидна: даже Китай, который запрещает покупку-продажу и выпуск криптовалют, сообщил на берегах Невы о том, что в международных сделках совершенно не прочь рассматривать криптовалюты. Просто потому что это удобнее, быстрее, безопаснее и менее затратно, чем стандартные способы оплаты, особенно учитывая то, что Россия находится под различными финансовыми ограничениями со стороны США и ЕС.
Путин: «Мы много раз об этом уже говорили...»
То, что новые технологии — это вопрос государственной важности, заявил и сам Владимир Путин: «Нам необходимо в самые сжатые сроки обеспечить трансформацию системы государственного управления на основе цифровых технологий. И таким образом кардинально повысить эффективность всех уровней управления власти, скорость и качество принятия решений. Я прошу правительство совместно с руководителями регионов представить на этот счет конкретный план действий. Мы много раз об этом уже говорили». О том, что лучше взаимодействовать с Россией через цифровую экономику, сказал и глава Китая Си Цзиньпин.
И это полезно не только по линии России и Китая. Так, Максим Орешкин после встречи в рамках ПМЭФ со своим коллегой, Дмитрием Крутым из Республики Беларусь, рассказал, что ведутся переговоры о создании единой валюты для двух стран. Однако оба участника встречи дали понять, что эти переговоры ведутся уже много лет, но результатов пока нет. Решение, которое напрашивается само собой — единый стейблкоин — пока не произносится вслух, однако очевидно, что все остальные способы решения этой задачи, которая была поставлена в 1999 году в момент заключения Союзного договора, не работают.
Анатолий Аксаков и Брэд Шерман
При этом высказывание Грефа относительно финтеха оказалось одним из самых мягких. 7 июня вышло интервью главы Комитета по финансовому рынку Госдумы Анатолия Аксакова, которое обсуждали и участники ПМЭФ. Так, парламентарий заявил, что «действия с криптовалютой, не обусловленные российским законодательством, будут считаться нелегитимными. Это значит, что майнить, организовывать выпуск, обращение, создавать пункты обмена этих инструментов будет запрещено. За это будет предусмотрена административная ответственность в виде штрафа. Мы считаем, что криптовалюты, созданные на открытых блокчейнах, биткоины, эфиры и другие, являются нелегитимными инструментами».
Высказывание Аксакова удивительным образом перекликается с тем, что говорит про криптовалюты сенатор Брэд Шерман. По мнению конгрессмена, властям США стоит запретить и биткоин, и Global Coin, с симпатией к которому выступил Игорь Сечин. Он заявил, что ожидаемое появление этой криптовалюты «как минимум является доказательством того, что некоторые присутствующие (на ПМЭФ. — DeCenter) здесь занимаются не тем бизнесом». И криптовалюты — это не просто «игра», как об этом сказал на ПМЭФ зампред ЦБ РФ Сергей Швецов.
Make the market great again
Полярные мнения о криптовалютах в итоге не должны затмить главное: время не ждет, а блокчейн-трансформация в мировой финансовой сфере идет, как в свое время развивался интернет. Многие правительства и компании будут топтаться на месте и ждать, когда новые финансовые технологии станут настолько повседневными, что игнорировать их станет невозможно. Однако это ожидание может очень дорого обойтись: для государств — гарантированной экономико-социальной отсталостью на десятилетия вперед, до нового технологического витка и, соответственно, шанса в развитии человечества. Для компаний это грозит исчезновением, так как те колоссальные сокращения издержек, которые получаются от использования блокчейна и криптовалют, выведут с рынка всех тех игроков, которые хотят работать как и прежде.
Прошедший форум подарил нам небольшую надежду, что в России все еще есть возможности для цифрового прорыва, и не исключено, что в корпоративном секторе экономики его может возглавить «Роснефть». Упоминание криптовалют, а не только «дистиллированного» от цифровых активов блокчейна, как это обычно бывает в речах представителей крупного бизнеса на Западе, говорит о том, что «Роснефть» способна благодаря своему руководству на корпоративном треке выполнить то поручение президента, с которым пока не справляются те, кто должен. То есть поспособствовать тому, чтобы Россия смогла поучаствовать в гонке за лидерство в крипто-индустрии. И если джаз, как писал Игорь Сечин в журнале «Русский пионер» в декабре 2016 года, — это «музыка абсолютной свободы», то разве блокчейн и криптовалюты — это «не музыка абсолютной финансовой свободы», что похоже на призыв главы «Роснефти», который прозвучал на ПМЭФ, — «Make the market great again»?